«Даже самые сведущие ученые не могут понять деяния и распознать признаки возвышенной личности, в чьем сердце пробудилась любовь к Богу»
(Чайтанья-чаритамрита, Мадхья-лила, 23.40).
«Не может быть сомнений, что слова садху (святого человека) способны уничтожить греховные наклонности человека, коренящиеся в его уме. Таким образом, садху несут благо всем, кто общается с ними».
Шрила Бхактисиддханта Сарасвати Тхакур, очерк «Поиски истины».
Шрила Гауракишора дас Бабаджи – великий вайшнавский святой, духовный учитель Шрилы Бхактисиддханты Сарасвати Прабхупады, явился около 1830 года в округе Фаридапура, неподалеку от места под названием Тепакхола, в деревне Вагйана в Восточной Бенгалии, ныне Бангладеш. В детстве отец и мать устроили ему женитьбу, после чего он оставался домохозяином более двадцати лет. Все это время Шрила Гауракишора занимался продажей зерновых, но даже тогда проявлял свои духовные качества. После кончины жены он оставил свои дела и отправился во Вриндаван, где приблизился к Шриле Бхагавате дасу Бабаджи, одному из выдающихся учеников Шрилы Джаганнатхи даса Бабаджи Махараджи, и принял от него традиционную одежду вайшнава-парамахамсы (человек, полностью посвятивший себя служению Господу), бабаджи (тот, кто развил в себе духовное сознание и одинаково относится ко всем живым существам).
Здесь он полностью отрешился от мирских дел и жил под деревьями в различных частях сто шестидесяти восьмимильной Враджа-мандалы, Вриндавана, в течение тридцати лет. Иногда он путешествовал по святым местам паломничества в Северной и Западной Индии, в том числе и по Гаура-мандале или Навадвипе. Шрила Гауракишора дас Бабаджи очень прославился среди великих преданных Вриндаваны и ему был присужден соответствующий титул бхаджанананди. Хотя ему и были оказаны такие почести, он никогда не стремился даже к крупице материального чувственного удовлетворения и совершенно не одобрял тайные материальные желания псевдо-отреченных. Он был начисто лишен подобных наклонностей и находился в глубоком настроении беспримесной преданности Богу.
Шрила Гауракишора дас Бабаджи говорил:
«Практикуя преданное служение, мы никогда не должны демонстрировать другим проявлений своего экстаза. Нужно заниматься преданным служением таким образом, чтобы в сердце нашем постоянно углублялась привязанность к Господу. Сколько бы внешних признаков привязанности к Господу мы ни проявляли, они не помогут нам обрести Его милость, если в нашем сердце одновременно не растет глубокая внутренняя любовная привязанность к Нему. Тот, кого не пленил аромат беспрекословной преданности, чье сердце по-прежнему переполняют материальные желания, всегда будет рядиться в какие-то одежды и играть какие-то роли».
Однажды Шрила Бабаджи Махараджа сидел в своем бхаджан-кутире (уединенное место для духовной практики) в Шри Навадвипа-дхаме, громко повторяя маха-мантру Харе Кришна. Все, кто собрался там, также повторяли святые имена. В это время туда пришел какой-то человек, который стал обнаруживать различные признаки высшей стадии религиозного блаженства, такие как плач и другие. Некоторые из собравшихся преданных с уважением посмотрели на него. Шрила Гауракишора дас Бабаджи, однако, тотчас же попросил этого человека уйти. Некоторые из зрителей, недовольные этим, тоже ушли. Бабаджи Махараджа тогда сказал:
«Тот, кто действительно обрел любовь к Богу, никогда не позволит признакам этой любви обнаружиться, но будет тщательно скрывать их от людей. Целомудренная жена приходит в сильное смущение, если на людях вдруг обнажится какая-либо часть ее тела, и она тщательно следит за тем, чтобы все оно было скрыто под одеждой. Точно так же тот, кто обладает истинной преданностью Верховному Господу и достигает любви к Нему, всегда стыдится обнаруживать признаки бесконечного счастья и ликования, и скрывает их от других.»
В 1897 году, по указанию Шрилы Джаганнатхи даса Бабаджи, Шрила Гауракишора дас Бабаджи проследовал из Вриндаваны в Шри Навадвипа-дхаму, и оставался там до своего ухода, живя в различных деревнях и осознавая их идентичность со святыми местами Вриндаваны. Он просил милостыню, собирая сухие продукты у домохозяев святой дхамы (проекция духовного мира на земле). Временами он предлагал эту пищу Верховной Личности Бога, просто держа ее в руках. Чтобы готовить из этих продуктов, он собирал дрова по дороге и мыл горшки, выкинутые по случаю затмения, ибо они считались нечистыми. Чтобы одеться, он шел на берег Ганги (священной реки), подбирал и стирал выброшенную одежду, которой покрывали тела умерших у места сожжения. Так он оставался независимым от чьей-либо поддержки, просто пользуясь никому не нужными вещами.
В 1898 году Шрила Гауракишора дас Бабаджи Махараджа, воплощение высшего блага в цепи ученической преемственности Рупануга-сампрадаи, направился в только что отстроенную Свананда-кунджу. Идя туда, он пел печальным голосом. На Бабаджи Махарадже, который был подобен бриллианту среди всех, отрекшихся от мира, была шапка, сшитая из тигровой шкуры, а сам он нес корзину с различными принадлежностями, которые использовал в преданном служении. Придя в кунджу (небольшая роща или сад), он подарил Шриле Бхактисиддханте Сарасвати четыре или пять кусков веревки, предназначенных для отсчета количества повторенных кругов хари-намы (святых имен Господа Хари), штамп тилаки (священный знак, наносимый на тело глиной, пеплом и так далее) с начальными буквами слов «Харе Кришна», шапку из тигровой шкуры и остальные принадлежности, необходимые для проведения обрядов поклонения Господу. Корзину и шапку Бабаджи Махараджа получил некогда от своего духовного учителя, Шрилы Бхагаваты даса Бабаджи. В том же году, в месяц магха, Бабаджи Махараджа дал духовное посвящение Шриле Бхактисиддханте Сарасвати Тхакуру. Это произошло очень интересным образом.
Бхактисиддханта Сарасвати Тхакур является единственным учеником Гауракишоры даса Бабаджи.
Когда встал вопрос о принятии духовного учителя, Бхактивинода Тхакур посоветовал сыну принять посвящение у святого Шрилы Гауракишоры даса Бабаджи, которого он очень ценил, и для которого потом даже построил небольшой домик-хижину рядом с своим домом.
Гауракишора относился к Бхактивиноде как к другу и почитал его, как своего учителя. Поэтому он не хотел становиться учителем Бхактисиддханты, рекомендуя тому получить посвящение у отца, который сам был великим святым, и у которого было открыто духовное зрение.
Обладающий сокровищем любви к Богу, Гауракишора обладал также огромным смирением и мотивировал отказ также тем, что сам он – неграмотный, не может даже читать и писать, когда нужно где-нибудь расписаться, он ставил крестик. Сын же Бхактивиноды был самым известным в то время ученым. Обычные люди не смогли бы это понять: самый известный ученый, профессор, принял учителем неграмотного нищего.
Внешне Гауракишора жил как нищий, его слава святого, с которым общается Бог, была известна повсюду. Поэтому сотни людей стекались из разных мест, чтобы его хотя бы увидеть и попросить благословения. Поскольку они в основном хотели каких-то мирских благ, Гауракишора дас Бабаджи часто прятался от людей и молился под перевернутыми рыбацкими лодками. Когда же они об этом узнали и стали искать его, переворачивая лодки, он начал повторять имена Бога на четках в общественном туалете. Что такое индийский общественный туалет начала ХХ века, может понять только тот, кто был в деревенском туалете в России. Примерно то же самое, только из-за жары вонь становится намного сильнее. Тогда некоторые люди стали его осуждать и сомневаться: какой это святой? Как может он Богу молиться в таком месте? Когда сын Бхактивиноды Тхакура, проходя мимо, услышал эти слова, он ответил, что их желания воняют куда сильнее, и вместо того, чтобы идти к святому, чтобы он научил их молиться, они просят у него каких-то мирских благословений. По сравнению с запахом ваших ничтожных желаний, это для него – ничто! Когда находящийся в туалете Гауракишора это услышал, он тут же открыл дверь: «Кто это? Откуда ты знаешь мое сердце?»
После того, как Бхактисиддханта Сарасвати в третий раз получил отказ от святого взять его в ученики, а отец запретил ему возвращаться домой, пока он не получит посвящение от Гауракишоры, Бхактисиддханта в отчаянии решил не медля пойти утопиться. Видя, что он не шутит, Гауракишора принял его.
Так Бхактисиддханта Сарасвати Тхакур стал первым и единственным учеником Гауракишоры даса Бабаджи – продолжил духовную линию своего учителя, основав позднее Гаудия-матх и проповедуя Гаудия-вайшнавизм по всей Индии. А в 1933 году Бхактисиддханта дал духовное посвящение Бхактиведанте Свами Прабхупаде, таким образом продлив цепь ученической преемственности (парампары).
Глубина отречения Шрилы Гауракишоры даса Бабаджи Махараджи и его образ жизни непостижимы для нас. Он вел строгую отреченную жизнь бхаджанананди, или того, кто совершает уединенное поклонение. Он был близким другом Шрилы Бхактивиноды Тхакура, которого уважал как своего духовного учителя. Вот что пишет в своих письмах Шрила Прабхупада:
«По поводу твоего второго вопроса: Тхакур Бхактивинода формально не был духовным учителем Гауракишоры даса Бабаджи Махараджи. Гауракишора дас Бабаджи Махараджа уже находился в отрешенном состоянии, он был парамахамсой, но к Тхакуру Бхактивиноде, хотя тот играл роль домохозяина, Гауракишора дас Бабаджи Махараджа относился как к старшему, поскольку тот обладал очень высоким духовным сознанием. Поэтому Гауракишора дас Бабаджи обращался с ним как со своим духовным учителем. Духовный учитель бывает двух категорий: дикша-гуру и шикша-гуру. С формальной точки зрения, Бхактивинода Тхакур был шикша-гуру Гауракишоры даса Бабаджи Махараджи».
Единственной собственностью Шрилы Гауракишоры даса Бабаджи были бусы из туласи (священный кустарник) на шее и туласи-мала, четки, которые он держал в руке, чтобы считать круги. Также у него было несколько книг, таких как «Прартхана» и «Шри Према-бхакти-чандрика» Нароттамы даса Тхакура. И несмотря на то, что Гауракишора дас Бабаджи не был знатоком санскрита, его сердце и характер без искажений передавали суть комментариев и вывод всех писаний.
Никто не мог служить ему, ибо он никогда не желал принимать какое-либо служение ни от кого. Все виды божественных сил и достояний всегда были готовы действовать по его команде. Иногда такое могущество проявлялось в форме всеведения, что указывало на его непосредственное общение со Сверхдушой. Он всегда мог раскрыть лживую натуру, приютившуюся в сердцах притворщиков. Эта способность, однако, не была его главным достоинством. Он проявлял высочайший уровень преданности Верховному Господу, и из-за его достойного подражания поведения он был признан олицетворением глубочайшей степени разлуки с Господом Шри Кришной. Это то, что отличало его от большинства других вайшнавов и распространило о нем славу.
Как-то вместе с Бабаджи Махараджей некоторое время жил человек по имени Дамодара дас. Этим он заслужил уважение местных жителей. Он был родом из Ориссы (штат на востоке Индии), и когда-то был женатым человеком. Однажды к нему приехал бывший тесть, который перемещался из одного места в другое, возя с собой рукопись «Шримад-Бхагаватам», чтением которого он зарабатывал на жизнь. Бабаджи Махараджа позволил Дамодаре дасу собрать с паломников, которые приходили к нему, большое количество пожертвований. Тот же, ничего не сказав Гауракишоре дасу Бабаджи, отдал часть денег своему тестю. Всеведущий Бабаджи узнал об этом и перестал разговаривать с ним. Дамодаре изредка позволяли варить рис для Бабаджи Махараджи, но после того, как он совершил кражу, Бабаджи Махараджа перестал принимать ту пищу, которой Дамодара касался, и опять начал есть вымоченный в воде рис. Поняв, что его проступок стал известен, Дамодара очень испугался, а остальные слуги Бабаджи Махараджи забеспокоились. Дамодара начал поститься, отказавшись и от пищи, и от воды. Когда об этом сообщили Шриле Гауракишоре дасу Бабаджи, он сказал:
– Если этот материалистичный человек немедленно не оставит меня, я утоплюсь в Ганге.
Спустя какое-то время Бабаджи Махараджа бросился в воды священной реки. Увидев это, люди, находившиеся поблизости, бросились ему на помощь. Но он закричал на них:
– Оставьте меня. Не прикасайтесь ко мне. Если я не смог совершать хари-бхаджану (повторять святые имена), я не останусь больше в этом теле.
Однако спасатели продолжали вытаскивать его из реки, а потом удобно уложили на землю и привели в чувство. Он спросил тех, кто достал его:
– Зачем вы вытащили меня из Ганги? Тот человек из Ориссы отдал все мои деньги своему тестю.
Собравшиеся люди сказали, что они вернут ему все, что он потерял, что они дадут ему в четыре раза больше, и принесут деньги немедленно. Однако Шрила Бабаджи Махараджа сказал им:
– Мне не нужны деньги, но я не желаю, чтобы этот человек оставался со мной. Если я буду жить с лицемером, это принесет вред моей бхаджане (духовной практике).
Многие думали, что Бабаджи хотел утопиться из-за привязанности к деньгам, однако после его слов они поняли: на самом деле он не был привязан к деньгам, он просто не выносил того, что люди лицемерят, делая вид, что служат Господу. Лицемерить и обманывать может один только Кришна. Только Он может делать это, не навлекая на Себя никаких последствий. Когда же обыкновенный человек занимается обманом, то его действия следует рассматривать как недопустимое подражание Господу.
Шрила Гауркишора всегда соблюдал строгий пост экадаши (одиннадцатый день после новолуния и полнолуния), отвергая даже воду. В другие дни он часто ел высушенный дробленый рис, замоченный в воде, вместе с чили, а иногда просто землю с берега Ганги. Его отречение не было искусственным, но было признаком безразличия к мирскому существованию.
Однажды к Бабаджи Махарадже пришел один адвокат по имени Бхаттачарья, который жил по соседству. Этот адвокат договорился с неким кастовым госвами (тот, кто владеет своими чувствами), чтобы он ежемесячно снабжал его пищей. Когда адвокат пришел к Бабаджи Махарадже, тот спросил его:
– Откуда ты берешь пищу?
Адвокат ответил:
– Я договорился с некоторыми вайшнавами и брахманами (высшая социальная группа в Индии, духовные учителя, жрецы и так далее), и буду получать у них пищу.
Тогда Шрила Гауракишора дас Бабаджи сказал:
– Прекрати есть приготовленный ими рис. Ты должен готовить сам и есть только то, что приготовлено тобой. Те люди, у которых ты берешь зерновые продукты, едят мясо и служат Господу Чайтанье, занимаясь бесчестными делами. Их деятельность – самый большой грех, так как они знают, что то, чем она занимаются, достойно осуждения. С теми людьми, которые не боятся нанести оскорбление Верховному Господу, нельзя даже разговаривать, а иначе это губительно скажется на преданном служении.
Некоторое время спустя адвокат принес сладости и предложил их Шриле Гауракишоре Махарадже, умоляя его принять это подношение. Бабаджи Махараджа сказал:
– Я не ем сладостей.
Бхаттачарья возразил:
– Нет ничего выше приема пищи, которую попробовал Сам Господь.
Тогда Шрила Бабаджи Махараджа резко ответил ему:
– Тот, кто ест рыбу, подобен проститутке. Если кто-то, имея извращенные желания, преподносит пищу Господу Чайтанье, эти блюда нельзя считать прасадом Верховного Господа, так как Господь никогда не будет есть их. Тот, в ком нет искренней преданности Господу, не способен понять, что представляет собой человек, не являющийся преданным. Если человек предлагает кожуру цветков бананового дерева только потому, что ему самому нравится ее вкус, Верховный Господь не примет его даров, и такое действие следует считать великим оскорблением. Подношение считается совершенным должным образом только тогда, когда в него входят блюда, одобренные великими преданными Господа. Кришна пробует пищу, которой коснулись уста Его чистых преданных. Если человек принимает зерновые продукты от грешника, его ум оскверняется. Человек должен думать так: «Мое поклонение Господу еще не принесло плоды, как же мне получить возможность служить чистому преданному Господа?» И если при этом его сердце исполнено скорби, пусть даже он возьмет кожуру бананов и баклажанов, сварит ее без соли, а потом поднесет Кришне, благодаря его беззаветной преданности эта пища станет маха-прасадом.
Таким образом, Бабаджи Махараджа учил не есть пищу, приготовленную похотливыми людьми, особенно теми, кто, зная, как должен поступать преданный Шри Кришны, совершает недозволенные действия. Шри Чаитанья Махапрабху наставлял Шрилу Сварупу Дамодару Госвами:
«Если человек ест пищу, приготовленную материалистичными людьми, его сознание оскверняется, а когда сознание человека осквернено, он не может думать о Кришне должным образом. Если человек принимает приглашение того, кто осквернен соприкосновением с материальной гуной страсти, то и сознание того, кто предлагает пищу, и сознание того, кто принимает ее, становится одинаково нечистым»
Есть еще одна интересная история, связанная с Гауракишорой дасом Бабаджи. Как-то накануне годовщины ухода Шрилы Санатаны Госвами, Шрила Бабаджи Махараджа сказал одному преданному:
– Завтра день ухода Шрилы Санатаны Госвами. Мы устроим большой праздник. Кастовые госвами в Навадвипе не устраивают праздников в такие дни.
Преданный спросил:
– Откуда же мы возьмем все необходимое для праздника? И как мы будем праздновать этот день?
Шрила Бабаджи Махараджа ответил:
– Никому не говори об этом. Мы будем поститься и непрерывно повторять святое имя Господа. Так нищие, подобные нам, будут отмечать праздник.
Шрила Гауракишора дас Бабаджи говорил:
«Если вы способны целый день ничего не есть и не пить, и непрерывно повторять святое имя день и ночь, если в глазах у вас всегда стоят слезы горячего желания служить Вришабхану-нандини (Радхарани), но при этом никто другой не видит этих слез, если ваша привязанность к Враджендра-Нандане (Кришне) бережно хранится в сокровенных глубинах сердца и никогда не выставляется напоказ, только тогда Шри Кришна, который так дорог Шримати Радхарани, призовет вас к Себе и позволит вам укрыться в тени Его стоп».
Однажды, покрыв краем одежды свои стопы, Шрила Гауракишора дас Бабаджи сидел возле кутира и говорил: «Множество людей, по наущению других, приходят сюда собрать пыль с моих стоп... Я говорю им – никакой я не вайшнав! Вы можете пойти, тут совсем недалеко есть много «вайшнавов» с красивыми ухоженными стопами, и как полагается, выставленными для того, чтобы можно было прикоснуться к ним... Пойдите, и там вы сможете нагрести себе огромное количество пыли».
В это время к Шриле Бабаджи из Вриндавана вместе со своей спутницей пришел некий Бхаттачарья. «Вы – мой гурудев (духовный учитель). Пожалуйста, благословите меня», – сказал он, на что Шрила Гауракишора дас Бабаджи ответил: «Но у меня нет ни расагулов, ни сандеша (виды сладостей), ни пури (вид лепешки), ни денег, ни сладкого риса, ни сладких слов... Как же я смогу благословить тебя? Это те учителя, что способны обеспечить своих учеников сладким и приятным, ныне восхваляются всеми. Они в наши дни стали «маха-гуру»! Так что теперь ученый люд трактует слово «анукул» (благоприятное, способствующее) как обладание богатством, прекрасной женой и чарующими словами». Бхаттачарья воскликнул: «Наши умы переполнены глупостью и заблуждениями! Что бы Вы ни сказали нам, мы исполним». Шрила Бабаджи промолвил: «Я знаю, как вам обрести благо. Вы должны есть лишь вымоченный в воде рис и сидеть на жесткой подстилке из травы. Вы должны есть то, чем даже собака не соблазнится! А одежду носить такую, которую и нищий вор побрезгует взять. Оставайтесь в обществе вайшнавов и непрестанно взывайте к имени Господа. Но помните, просто имитируя отречение, станешь обезьяной. Мартышки сидят на месте и помалкивают, но только появится хоть малейшая возможность что-то утащить для себя, они обязательно воспользуются ею. Пока человек живет подобным образом, как обезьяна, он не сможет утвердиться в преданности!»
Шрила Гауракишора дас Бабаджи не испытывал никакой неприязни к тем, кто враждебно относился к нему. Он также не выказывал особенного расположения к тем, кто был дорог ему. Он часто говорил:
«В этом материальном мире я в полном одиночестве служу Господу Кришне. Каждый достоин моего уважения».
Еще одним трансцендентным моментом, заслуживающим внимания, было то, что его все время окружало множество материалистичных и глупых людей, выдававших себя за вайшнавов и притворявшихся, что ими владеет чистая преданность. Эти люди, которые только и думали о мирских объектах чувств, тем не менее считали себя объектами его любви и думали, что очень дороги ему. Шрила Гауракишора дас Бабаджи не обнаруживал желания прогнать их, но в то же время никогда не шел ни на какие компромиссы.
Как-то к Шриле Бабаджи Махарадже пришел один так называемый госвами, который хотел узнать о сокровенных играх Господа, называемых ашта-калия-лилой (вечные игры, которые проходят в каждую из восьми частей суток). Когда этот человек пришел в первый раз, Шрила Бабаджи Махараджа сказал ему:
– Сейчас у меня нет свободного времени. Когда у меня будет возможность, я расскажу тебе о них.
И всякий раз, когда этот так называемый госвами приходил, он получал тот же ответ. В конце концов он разочаровался и перестал приходить. Некоторое время спустя парамахамса сказал:
– Человек, которого огорчает потеря бесполезных денег, не может постичь самые сокровенные игры Господа. Просто читая книгу об ашта-калия-лиле, невозможно прийти к истинному пониманию. Можно теоретически понимать их, но откуда возьмется духовное тело [необходимое для того, чтобы помогать Господу в таких играх]? Попытка рассказать об играх Господа в обычных книгах принесла один только вред, они лишь прибавляют кучу мусора, которая и так уже довольно велика. Каждый строит высокий деревянный помост – в два этажа высотой. Затем, взобравшись на этот помост, они просто испражняются там. Столько людей приходит ко мне, и среди них нет ни одного, кто был бы искренен. Прежде чем они смогут понять ашта-калия-лилу, они должны отказаться от неблагоприятного общения и постоянно повторять святое имя в обществе преданных. Если же они будут пытаться по своей прихоти поклоняться Господу в уединении, они попадутся в сети иллюзорной энергии. Имя, форма, качества и игры Господа открываются человеку, только если он общается с преданными. Те несчастные люди, которые не имеют твердой веры в повторение святого имени, ставят себя в шаткое положение, пытаясь в одиночку постичь такие предметы. Их попытка поклоняться Господу предпринимается без должного понимания.
Махараджа бескомпромиссно обличал псевдорелигиозность и формализм. Обывателям его поступки казались странными, поскольку он жил во внутреннем мире. Будучи сам в высшей степени отрешенной личностью, великий ачарья (тот, кто учит на своем примере) призывал и других вайшнавов отречься от привязанности к временным удовольствиям материального мира, которые, в конечном счете, лишь усиливают наше вожделение, а также вызывают зависть и гнев. Медитация на объекты чувственных удовольствий, говорил он, лишь утверждает нас в телесной концепции и мешает осознать свое истинное положение вечной души. И в результате не мысли о Верховном Господе будут владеть умом – его будут занимать мирские предметы.
Недавно женившийся преданный вместе со своей женой пришел к Шриле Гауракишоре дасу Бабаджи молить его о капле милости. Шрила Бабаджи сказал этому преданному: «Если в тебе на самом деле присутствует желание совершать преданное служение, тогда живи отдельно от своей жены. Не полагайтесь друг на друга, но взывайте к Господу». Услышав эти слова, преданный стал жить, как был наставлен. Прошло несколько дней, и этот грихастха (человек, живущий семейной жизнью) вновь пришел к Шриле Бабаджи. «Ты и твоя жена едите вместе или отдельно?» – тут же спросил Шрила Гауракишора дас Бабаджи. «Мы живем по отдельности и отдельно проводим наше поклонение Господу, как Вы и велели... Но пищу мы принимаем вместе», – сказал человек. Тогда Шрила Бабаджи спросил его вновь: «Что вы сегодня ели?» Грихастха ответил: «Мы кушали ароматные тушеные овощи, великолепный дал и жареные баклажаны». После этого Шрила Бабаджи промолвил: «Если твоя близость с женой будет устранена лишь внешне, этого не достаточно, поскольку внутренне ты продолжаешь быть с ней вместе. Будучи не способным отречься от вкусных блюд, приготовленных женой, как ты сможешь совершать твое служение Богу?! Твоя жена продолжает близко общаться с тобой через пищу, приготовленную ею. Какой стыд! Позор! Даже совершая твое «вроде бы воспевание» святого имени, ты продолжаешь желать вкусно покушать. Как думаешь, потерявший лакш (сто тысяч) рупий будет удовлетворен, получив жменьку риса? Даже постепенно оправившись от потери и начав принимать пищу, он все равно будет постоянно думать о потерянных деньгах. Угости ты его хоть наилучшими яствами, он не перестанет с беспокойством вспоминать о пропаже. А ты утратил бесценное – твое преданное служение Бхагавану! Да как ты можешь спокойно тратить свое время на вкушение таких привлекательных для языка блюд?! Хоть внешне ты живешь отстраненно от своей жены, тем не менее в тебе остается привязанность к ней».
При этом разговоре присутствовал другой грихастха, и он спросил Шрилу Бабаджи: «Мы видим, что многие вайшнавы живут вместе с женами, которые искренне служат Всевышнему… Во благо ли это самим вайшнавам?» Шрила Гауракишора дас Бабаджи ответил: «Живое существо – нитйа-дас, вечный слуга Господа, но в обусловленном состоянии не увидишь этого... Увидишь жену и любимых отпрысков. В подобном положении они воспринимаются только с позиций материального мира. Если нет глаз, смотрящих преданностью, никогда не осознаешь душу как вечную служанку Кришны. Склонный к наслаждениям всегда стремится к обществу своих чад и жены. И уж конечно, в действительности, в них не возжигается жажда слушать о Господе и быть в обществе настоящих преданных. Если человек не обрел прибежище у йогамайи (внутренняя, духовная энергия Господа), исходящей от Шри Хари-намы, в нем остается расположенность и нежная привязанность к собственной жене и детям.
С другой стороны, есть обезьяноподобные лжеотрешенцы, которые только поступают так, будто у них нет привязанности к жене и чадам. Их отречение подобно кривлянию мартышек – они лишь делают вид, просто играют. Настоящий же вайшнав никогда и никаким образом не ищет и не приемлет никакого чувственного наслаждения, связанного с женой или потомством. Его занимают только наставления Бхагавана и сад-гуру (истинного духовного учителя). Те же, в ком есть желание практиковать бхакти-садхану (практику регулируемого преданного служения Господу), но у кого нет возможности это делать из-за укрепившейся в сердце привязанности к жене и сыновьям, все равно должны стараться избавиться от этого, слушая беседы преданных, воспевая хари-наму и участвуя в киртане (совместное воспевание святых имен Бога). Так, при условии искреннего желания, они должны обрести отреченное отношение к семье. Вскоре к ним придет ясное видение, что полностью предавшийся Богу обретает все блага. Но покуда человек находится под воздействием телесного сознания, милость Кришны для него не доступна. Такое материальное сознание всегда безошибочно определяется по тому, что в человеке проявляется его привязанность к жене и любимым отпрыскам. Однако тот, кто оставляет общество жены лишь из-за беспокойств ума и ищет комфортной и спокойной жизни для своего тела – стремится к обманчивому отречению. Подлинное отречение вайшнава требует от человека посвятить себя исключительно поклонению Кришне.
Смысл слов Бабаджи Махараджи, обращенных к семейным людям, таков. Супруги должны избавиться от чувства собственности, которое господствует в их отношении друг к другу, и развивать в себе представление о своем супруге как о слуге Кришны, достойном почитания и поклонения. Если супруги будут смотреть друг на друга как на слуг Господа, предназначенных только для Его наслаждения, они легко смогут преодолеть тягу к недозволенным сексуальным отношениям, которая обуревает многие супружеские пары.
С 1907 по 1908 год Шрила Гауракишора дас Бабаджи жил в Майяпуре в Йогапитхе у Шрилы Бхактисиддханты Сарасвати Тхакура. Зрение Бабаджи Махараджи постепенно ухудшалось, поэтому снова и снова все уговаривали его поехать лечить глаза в Калькутту, на что он неизменно отвечал: «Ноги моей не будет в материальной вселенной. Вы хотите, чтобы я по своей воле променял Навадвипу на Калькутту?» Чтобы прозреть и увидеть вечную духовную реальность, нужно ослепнуть для временной реальности этого мира. В самом деле, смешно думать, что в материальной вселенной, покрытой непроглядной тьмой невежества, нам смогут вернуть зрение. Стоит ли ради этого покидать духовный мир? В 1908 году Гауракишора дас Бабаджи окончательно ослеп.
Однажды после этого Бабаджи Махараджа прибыл в Шри Майяпур-дхаму один рано утром. Шрила Сарасвати Тхакур с изумлением увидел его, осознавая, что тот должен был как-то пересечь Гангу и пройти несколько миль в кромешной тьме. Он спросил: «Когда Вы прибыли?» Бабаджи Махараджа ответил: «Я прибыл около двух утра». Полностью сраженный, Шрила Бхактисиддханта Сарасвати спросил: «Что привело Вас сюда этой ночью, и как для Вас оказалось возможным видеть дорогу?» Бабаджи Махаража ответил: «Кое-кто показал мне верный путь». Шрила Сарасвати Тхакур сказал: «Мы можем видеть нашим внешним зрением, но Вы слепой. Кто вел Вас так далеко за руку, а потом, по прибытии сюда, неожиданно оставил Вас посреди ночи? Каким образом Вы смогли прийти? Должно быть, это сам Шри Кришна привел Вас сюда». Услышав это предположение, Шрила Бабаджи Махараджа начал тихонько смеяться. Дело в том, что в те дни нельзя было пройти из Кулии в Майяпур из-за отсутствия тропы, и нельзя было взять лодку, так как не было причалов. Шрила Бхактисиддханта Сарасвати снова спросил: «Кто переправил Вас через реку?» Шрила Гауракишора ответил в той же шутливой манере: «Кто-то переправил меня». Его ученик тогда смог понять, что та мистическая личность была ни кем иным, как Враджа-Нанданой, Шри Кришной.
На рассвете 16 ноября 1915 года, в тридцатый день месяца карттика, Шрила Гауракишора дас Бабаджи вошел в вечные игры Господа. В этот день с восходом солнца Шрила Бхактисиддханта Сарасвати Тхакур отправился из Шри Майяпура в Рани дхарма-шалу (святилище) в Кулии, где жил Бабаджи Махараджа. Главные жрецы различных храмов и ашрамов (место для духовной практики) Навадвипы начали совещаться, где будет погребено тело Бабаджи Махараджи. Завязался горячий спор, у всех участников которого были материальные мотивы. Соревнующиеся партии считали, что установка самадхи (место захоронения, гробница с прахом) Бабаджи в их ашраме или храме создаст прекрасную возможность зарабатывать на паломниках, которые будут слетаться, чтобы посмотреть на гробницу парамахамсы. Предчувствуя нарушение спокойствия, инспектор полиции Навадвипы прибыл на место. После большой дискуссии лицемерные вайшнавы выразили свое мнение: «Шрила Бхактисиддханта Сарасвати Тхакур не санньяси, поэтому не имеет права готовить самадхи для человека, отрекшегося от семейной жизни». Услышав это заявление, Сарасвати Тхакур громогласным голосом ответил: «Я единственный ученик парамахамсы Бабаджи Махараджи. И хотя я не принял санньясу, я брахмачари, соблюдающий целибат, и по милости Бабаджи Махараджи, я не лицемерный отшельник, тайно потворствующий отвратительным привычкам или блуду, как люди, подобные обезьянам. Я имею гордость говорить это, как тот, кто носит обувь Бабаджи Махараджи. Если здесь есть отреченный поистине не запятнанного нрава, тогда он может выйти и сам устроить самадхи. У меня нет возражений. Тот, кто в течение года или шести месяцев, трех месяцев, одного месяца или даже трех дней не позволил себе незаконной связи с женщиной, может прикоснуться к этому телу, исполненному духовного блаженства. Если кто-то другой прикоснется, он будет полностью разбит». Услышав эти слова, инспектор полиции сказал: «Каким образом можно представить доказательство?» Шрила Сарасвати Тхакур ответил: «Я поверю тому, что они скажут». После того, как вызов был брошен, все бабаджи один за другим повернулись и удалились с этого места. Инспектор полиции был ошеломлен. Некоторые из оставшихся там людей напомнили, что последним желанием Бабаджи Махараджи было, чтобы его тело протащили по улицам Навадвипы в пыли дхамы. На что Бхактисиддханта Сарасвати Тхакур ответил: «Хотя мы глупцы, неопытные и оскорбители, мы все еще можем понять истинный смысл этих полных смирения слов, которые были сказаны моим гурудевой, чтобы разрушить гордость мирских людей».
На следующий день, 17 ноября 1915 года, в Уттхана-экадаши, согласно указаниям писаний, Шрила Сарасвати Тхакур оставил тело своего гуру покоиться в только что сделанной отмели в реке Ганге в Кулии. Человек низкой касты лохагара из округа Джессор пожертвовал свою собственность и объявил, что откажется от всех прав на нее. Однако спустя некоторое время он забыл о своем обещании и использовал эту землю для своей недозволенной материалистической деятельности. Хотя его порицали за это, он тешил свою гордость и совершал оскорбления вечных спутников Господа Чайтаньи. Шестнадцать лет спустя, по милости Гауракишоры даса Бабаджи Махараджи, место его успокоения было размыто Гангой и затоплено.
Шрила Бхактисиддханта Сарасвати Тхакур собрал группу людей и открыл самадхи, которое оказалось невредимым. Он перенес его на берег Радха-кунды во Враджа-паттане, где и установил снова перед памятником Шри Гуны-манджари.
Мы не сможем постичь истинную природу совершения аскез Шрилой Бабаджи Махараджей, если не исполнимся его милостью и готовностью безоговорочно подчиниться руководству со стороны Кришны или истинного учителя (сад-гуру), и не возвысимся таким образом до уровня его трансцендентных деяний. Именно к этому результату приводит духовное посвящение.
Считать себя избранным для того, чтобы в полной мере просвещать учеников, – это, разумеется, большая претензия со стороны любого учителя, но минимальная со стороны истинного наставника в религии. Бессмысленно представляться духовным учителем, если ты не способен возвысить ученика до уровня обсуждения трансцендентных предметов.
Это может осуществить только сила Кришны или Сам Бог. Кришна — Верховный Учитель мира. Он учит души, появляясь в Форме Божественного Звука на устах Своей Силы, или Гуру-спасителя. Имя — Высший Учитель. Силой Имени, посредством второй Имя являет Себя, является Гуру. Гуру, или сила Кришны, помогает душе подняться в сферу Трансцендентного Имени, а также устанавливает и поддерживает связь души с Кришной.
Прославляя своего духовного учителя, Шрила Бхактисиддханта Сарасвати Тхакур однажды сказал:
«Все духовное знание содержится в пылинке на его лотосных стопах».
Список использованной литературы:
Спасибо за участие в жизни проекта!
Ваше предложение направлено в редакцию сайта